Епископ Каскеленский Геннадий, викарий Казахстанской Митрополии, ректор Алматинской Духовной семинарии перелагает в стихах знаменитую книгу основоположника казахской письменной литературы Абая "Слова назидания".
Седьмое слово
Во всем послушен зову естества,
От голода младенец ищет мать.
С природой связан узами родства,
Он Божий мир стремится познавать.
Вот два стремленья: тела и души -
В нас вложены с рождения Творцом.
Нам счастие себе не заслужить,
Коль мы одним из них пренебрежем.
Ребенок тянет ручки ко всему,
Внимает пенью, музыке, стихам.
И пищу любопытству своему
Со временем уже находит сам.
Но почему так быстро повзрослев,
К природе мы теряем интерес?
Погаснет взор, в тоске отяжелев,
Померкнет мир открытий и чудес.
Мы приземлили души, мы сочли
За жизнь - аульных распрей череду.
Мы книгу мирозданья не прочли,
А погрузились в мелкую вражду.
На все готов бессмысленный ответ:
"Пусть каждый лишь своим умом живет!"
И мудрого доверчивый совет
Напыщенный невежда отметет.
Не видят люди в знаниях добра
Не смотрят дальше носа своего.
И детских дней далекая пора
Мне кажется прекраснее всего.
Восьмое слово
Кто внемлет ныне гласу мудрецов,
И рад учиться истинам святым? -
Начальник глух. Надменное лицо
Он обращает равнодушно к ним.
Ведь власти добивается лишь тот,
Кто любит сам с восторгом поучать
И бий проходит, выпятив живот,
Он, как пророк, готов для нас вещать.
Быть может, ищет знаний богатей,
Желая их ко злату приложить? -
Но деньги для него всего нужней,
Он даже Бога хочет подкупить.
Святую веру, родину, народ,
Отвагу и решительность в глазах
Все заменяет богатею скот:
Он день и ночь печется о стадах.
Злодей и вор, как камень, будет глух
Меж ним и словом истины - стена.
Он словно потерял однажды слух
И совесть в нем, как будто, сожжена.
Мудрец для сильных мира, как чужой,
Он досаждает биям и князьям.
И лишь бедняк останется со мной
Внимать правдивым и святым словам.
Но как ему я стану досаждать
Рассказами о славе прошлых дней
И тяжесть поучений возлагать
На плечи, что поникли от скорбей?
Девятое слово
По своему рождению казах,
Я ныне странно к братьям отношусь:
К ним больше нет любви в моих очах,
И в неприязни к ним не признаюсь.
Как не любить народа своего?
Я восхищаться б им не уставал
Коль, сердцем зная все черты его,
Нашел средь них достойные похвал.
А, если б презирал я свой народ,
Я не общался б с ними никогда
И не открыл бы пред глупцами рот,
Молчанием спасаясь от стыда.
Но, братья, - я не мог оставить вас!
И, не питая призрачных надежд,
Я с вами встречу свой последний час,
Непонятый в собрании невежд.
В досаде стал я хмур и нелюдим,
Здоровый телом – духом омертвел.
Пока еще кажусь жильцом земным,
Но мрак могильный сердцем овладел.
Сержусь - но гнева мне недостает
Смеюсь - но сердце мертвое молчит.
И речь моя, едва открою рот,
Как бы чужая, тихо прозвучит.
Чего я жду на стороне родной?
Ее покинуть старцу силы нет.
Но может, чудо сотворят со мной
Мои казахи из грядущих лет?
Десятое слово
С надеждой робкой счет ведя годам,
Семья казаха молится и ждет
Когда же Бог опору старикам -
Им сына и наследника пошлет?
И лишь отца придется схоронить
И мать окончит тягостные дни
За них молитвы будет возносить
Наследник их достатка и любви.
Но кто в семье поручится всерьез
Что Бог им сына доброго подаст?
Они прольют, быть может, море слез
И проклянут его рожденья час.
И кто из них подумал иногда,
Что груз своих ошибок и грехов,
Не ведая сомнений и стыда
На плечи сына возложить готов?
Зачем тебе молитвы сыновей?
Твое добро века переживет
А коль твоя душа угля черней
И сын тебя добром не помянет.
Лелея детство сына своего
Какой ты подаешь ему пример?
Усердно учишь грамоте его
И злобою питаешь, лицемер!
Неправедно богатством завладев
Ты не найдешь покоя для себя
Наследник твой, в науках преуспев,
С позором отречется от тебя.
Одиннадцатое слово
Две грозные беды в степях живут,
Коварно проникая в каждый дом:
Одно из бедствий воровством зовут,
Второе - подстрекательством зовем.
Крадут воры у богатея скот
Но, подкупив расчетливых судей,
"С привесом" у обидчика берет
Свое добро обратно богатей.
Гадюкой в дом пролезет вдруг смутьян
Чтоб к тяжбам в нем хозяина склонить,
Набив деньгами собственный карман -
Ему же власть и почесть посулить.
А те, кому от Бога власть дана,
Не ведают про бескорыстный труд
Лишь выгода начальникам нужна
Они ее из воздуха возьмут.
Готовы без сомнений и стыда
Втянуть соседей в споры меж собой
И тут же на соседские стада
Наводят алчно взор несытый свой.
И лишь в степи обидит брата брат
Как родичи из мести за него
Оружие без страха обнажат,
Чтоб кровь пролить у брата своего.
Опутаны постыдным воровством
Плодят смутьянов богачи в степях.
О, как мы для своих людей вернем
Законы дружбы, совесть, Божий страх?
